[31.12] С наступающим Новым Годом! 1 января - выходной день. Рейтинг будет сброшен. Очки в этот день не будут засчитываться, также не будут выставляться вопросы в завтра 31 декабря и 1 января.
О, здравствуй милый, суженный мне богом, Твоим дыханьем , дабы дорожить, Но, ведь утра, почти что пол шестого! Где задержался, родненький – скажи? -
О, милая моя, награда с выше! - Воскликнул муж, гримасу не руша – Прекрасная моя, ну что я слышу? Не верю, нет, увы, своим ушам! Нам соль делить, отмеренные годы, Во блага сей любви я жизнь отдам! Но, чтобы ущемлять свою свободу? Не в силах я позволить – никогда!-
Твоя лишь воля, дорогой. Ну что же? - Свободою своею дорожить... А завтрак в холодильнике отложен, Позавтракай любимый и ложись! … Мужская спесь - ни для кого не ново, Почувствовал супруг крылатость воль! Он в слове завтрак углядел лишь слово, И больше не увидел ничего! Проспавши и обед, затем и ужин, Вечерний принимая туалет, Вдруг что то прострелило сердце мужа – О Боже, полночь – а жены все нет! Задёрнулась струна мужской гордыни – Так на трюмо валялись бигуди! Исчезла спесь с его лица отныне А сердце вырывалось из груди! Он бил шаги в квартирной квадратуре И лишь когда переставал их бить - О, боже! – Он кричал, какой я дурень, Не может быть, О нет, Не может быть! … Ну, что сказать, ведь всяк мужской породы Знаком, увы, с картиною такой. Минуты удлинялись будто годы, Душевный улетучился покой! Он восклицал, с себя срывая свитер- Я пуст, я опорочен как сопляк! Курил дукат, прикуривая фильтр И в горло из горла глушил коньяк! Условен мир, в нем все коварства кстати – И ты прохожий этому поверь, (И да простит меня сейчас читатель) - Почти с рассветом постучали в дверь.. ! У полумрачного, знакомого порога… Родная у поро… что видел он!- Стояла благоверная от бога, Благоухая вся, со всех сторон! Сверкая в отголосках страстной ночи, В прозрачном платье, с виду что броска, За челочкой - бессовестные очи, Смиренные мурашки на сосках!- Чуть ниже от пупка лиловым цветом - Засосик. Сердцу милого - как нож!-
Ты где была - Он вспыхнул - до рассвета? Рассказывай, я не приемлю ложь! О, честь моя запачкана уродом, Что ж, более чем я тебе он мил? -
А как же милый мой на счет свободы?-
Я ж про мужскую волю говорил! Иль может быть, что нынче уже модно, Равненье с сильным полом? Эй, беда! Нет, женщина не может быть свободной! Не может быть – ты слышишь - никогда!
Он был взбешен, скреблись по сердцу кошки, Она ж, обняв шепнула чуть дыша - Согласна! Потому-то мой хороший, Как только отпустили... Я пришла!
Если где-то в чужой незнакомой ночи... Владимир Высоцкий
Если где-то в чужой незнакомой ночи Ты споткнулся и ходишь по краю, Не таись, не молчи, до меня докричи - Я твой голос услышу, узнаю.
Может, с пулей в груди ты лежишь в спелой ржи? Потерпи - я спешу, и усталости ноги не чуют. Мы вернемся туда, где и воздух и травы врачуют, Только ты не умри, только кровь удержи.
Если ж конь под тобою, ты домой доскачи - Конь дорогу отыщет буланый В те края, где всегда бьют живые ключи, И они исцелят твои раны.
Где ты, друг, - взаперти или в долгом пути, На развилках каких, перепутиях и перекрестках?! Может быть, ты устал, приуныл, Заблудился в трех соснах И не можешь обратно дорогу найти?..
Здесь такой чистоты из-под снега ручьи, Не найдешь - не придумаешь краше. Здесь цветы, и кусты, и деревья - ничьи, Стоит нам захотеть - будут наши.
Если трудно идешь, по колено в грязи Да по острым камням, босиком по воде по студеной, Пропыленный, обветренный, дымный, огнем опаленный, Хоть какой доберись, добреди, доползи.
Мне каждый вечер зажигает свечи И образ твой окутывает дым... Но не хочу я знать, что время лечит, Что все проходит вместе с ним.
Теперь я не избавлюсь от покоя, Ведь все, что было на душе на год вперед, Не ведая, взяла она с собою Сначала в порт, потом - на пароход...
Душа моя - пустынная пустыня. Так что ж стоите над пустой моей душой? Обрывки песен там и паутина - Все остальное увезла с собой.
Теперь в душе все цели без дороги, Поройтесь в ней - и вы найдете лишь Две полуфразы, полудиалоги, Все остальное - Франция, Париж.
Мне каждый вечер зажигает свечи И образ твой окутывает дым... Но не хочу я знать, что время лечит - Оно не исцеляет, а калечит, Ведь все проходит вместе с ним.
Расскажи, дорогой, Что случилось с тобой, Расскажи, дорогой, не таясь! Может, все потерял, Проиграл, прошвырял? Может, ангел-хранитель не спас?
Или просто устал, Или поздно стрелял? Или спутал, бедняга, где верх, а где низ? В рай хотел? Это верх. Ах, чудак-человек, Что поделать теперь? Улыбнись!
Сколько славных парней, загоняя коней, Рвутся в мир, где не будет ни злобы, ни лжи! Неужели, чудак, ты собрался туда? Что с тобой, дорогой, расскажи.
Может быть, дорогой, Ты скакал за судьбой, Умолял: "Подожди, оглянись!" Оглянулась она - И стара, и страшна. Наплевать на нее, улыбнись!
А беду, черт возьми, Ты запей, задыми И попробуй, еще раз садись на коня. Хоть на миг, на чуть-чуть Ты ее позабудь, Обними, если хочешь, меня.
Сколько славных парней, загоняя коней, Рвутся в мир, где не будет ни злобы, ни лжи! Неужели, чудак, ты собрался туда? Что с тобой, дорогой, расскажи.
Притомился - приляг, Вся земля - для бродяг! Целый век у тебя впереди. А прервется твой век - Там, в земле, человек Потеснится: давай, заходи!
Отдохни, не спеши, Сбрось всю тяжесть с души, - За удачею лучше идти налегке! Все богатство души Нынче стоит гроши - Меньше глины и грязи в реке!
Сколько славных парней, загоняя коней, Рвутся в мир, где ни злобы, ни лжи, - лишь покой. Если, милый чудак, доберешься туда, Не забудь обо мне, дорогой. 1976 год
Нежная Правда в красивых одеждах ходила, Принарядившись для сирых, блаженных, калек, - Грубая Ложь эту Правду к себе заманила: Мол, оставайся-ка ты у меня на ночлег.
И легковерная Правда спокойно уснула, Слюни пустила и разулыбалась во сне, - Грубая Ложь на себя одеяло стянула, В Правду впилась - и осталась довольна вполне.
И поднялась, и скроила ей рожу бульдожью: Баба как баба, и что ее ради радеть?! - Разницы нет никакой между Правдой и Ложью, Если, конечно, и ту и другую раздеть.
Выплела ловко из кос золотистые ленты И прихватила одежды, примерив на глаз; Деньги взяла, и часы, и еще документы, - Сплюнула, грязно ругнулась - и вон подалась.
Только к утру обнаружила Правда пропажу - И подивилась, себя оглядев делово: Кто-то уже, раздобыв где-то черную сажу, Вымазал чистую Правду, а так - ничего.
Правда смеялась, когда в нее камни бросали: "Ложь это все, и на Лжи одеянье мое..." Двое блаженных калек протокол составляли И обзывали дурными словами ее.
Стервой ругали ее, и похуже чем стервой, Мазали глиной, спускали дворового пса... "Духу чтоб не было, - на километр сто первый Выселить, выслать за двадцать четыре часа!"
Тот протокол заключался обидной тирадой (Кстати, навесили Правде чужие дела): Дескать, какая-то мразь называется Правдой, Ну а сама - пропилась, проспалась догола.
Чистая Правда божилась, клялась и рыдала, Долго скиталась, болела, нуждалась в деньгах, - Грязная Ложь чистокровную лошадь украла - И ускакала на длинных и тонких ногах.
Некий чудак и поныне за Правду воюет, - Правда, в речах его правды - на ломаный грош: "Чистая Правда со временем восторжествует, - Если проделает то же, что явная Ложь!"
Часто разлив по сто семьдесят граммов на брата, Даже не знаешь, куда на ночлег попадешь. Могут раздеть, - это чистая правда, ребята, - Глядь - а штаны твои носит коварная Ложь. Глядь - на часы твои смотрит коварная Ложь. Глядь - а конем твоим правит коварная Ложь....
Мне приснился Владимир Высоцкий как пророк, как щемящая суть. И пронзил он надрывом высоким мою мерно дышащую грудь.
Словно тысячи тысяч оркестров разодрали мелодии плоть. Миллионы нещадных маэстро стали палочкой сердце колоть. Будто бич резал напропалую этот ритм, что у пульса в плену, оплеухи нужней поцелуев, поцелуям мы знаем цену. И слова зазвучат, как клекот пораженного насмерть орла, полоснули до горла от легких, и ворочалась совесть и жгла.
Я увидел, как он изначален, облекая в простые слова наши муки и смех, и печали, как повинна его голова. Приоткрыл он понятья и вещи, что казались яснее всего, несчастливый становится вещим - это счастье для паствы его. А за мужеством, как не усердствуй, проступает печалью дыша уязвимое нежное сердце, и трепещет живая душа.
Если падает бард и скиталец, пораженный глаголом "успех", то все ложи пока свои пальцы поднимают с улыбками вверх. И явилось мне как откровенье эта мысль, что подспудно жила: счастье есть не в удовлетвореньи, а в способности страстно желать. На подмостках судьбы и театра исступленно хрипит на весь свет осужденный на жизнь гладиатор, обреченный на вечность поэт.
У меня гитара есть - расступитесь, стены! Век свободы не видать из-за злой фортуны! Перережьте горло мне, перережьте вены, Только не порвите серебряные струны!
Я зароюсь в землю, сгину в одночасье. Кто бы заступился за мой возраст юный? Влезли ко мне в душу, рвут ее на части, Только не порвите серебряные струны!
Но гитару унесли - с нею и свободу. Упирался я, кричал: - Сволочи! Паскуды! Вы втопчите меня в грязь, бросьте меня в воду, Только не порвите серебряные струны!
Что же это, братцы? Не видать мне, что ли, Ни денечков светлых, ни ночей безлунных? Загубили душу мне, отобрали волю, А теперь порвали серебряные струны!
Последнее стихотворение Владимира Высоцкого, найденное в бумагах после его смерти, последовавшей 25 июля 1980 года, в 4 часа утра в Москве, в его квартире на Грузинской улице Владимир Высоцкий
Светя другим, сгораю сам. А тараканы из щелей: Зачем светить по всем углам? Нам ползать в темноте милей.
Светя другим, сгораю сам, А нетопырь под потолком: Какая в этом польза нам? Висел бы в темноте молчком.
Светя другим, сгораю сам. Сверчок из теплого угла: Сгораешь? Тоже чудеса! Сгоришь - останется зола.
Сгорая сам, светя другим... Так где же вы - глаза к глазам, Та, для кого неугасим? Светя другим, сгораю сам!
(В.Высоцкий) Я бодрствую, но вещий сон мне снится.
Пилюли пью — надеюсь, что усну. Не привыкать глотать мне горькую слюну: Организации, инстанции и лица Мне объявили явную войну —
За то, что я нарушил тишину, За то, что я хриплю на всю страну Затем, чтоб доказать — я в колесе не спица, За то, что мне неймётся, за то, что мне не спится,
За то, что в передачах заграница Передаёт блатную старину, Считая своим долгом извиниться: "Мы сами, без согласья..." — Ну и ну!
За что ещё? Быть может, за жену — Что, мол, не мог на нашей подданной жениться, Что, мол, упрямо лезу в капстрану И очень не хочу идти ко дну,
Что песню написал, и не одну, Про то, как мы когда-то били фрица, Про рядового, что на дзот валится, А сам — ни сном ни духом про войну.
Кричат, что я у них украл луну И что-нибудь ещё украсть не премину. И небылицу догоняет небылица. Не спится мне... Ну как же мне не спиться!
Нет, не сопьюсь — я руку протяну И завещание крестом перечеркну, И сам я не забуду осениться, И песню напишу, и не одну,
И в песне я кого-то прокляну, Но в пояс не забуду поклониться Всем тем, кто написал, чтоб я не смел ложиться! Пусть даже горькую пилюлю заглотну.
Между тем, кем я был, и тем, кем я стал, Лежит бесконечный путь. Но я шел весь день и я устал, И мне хотелось уснуть.
И она не спросила, кто я такой, И с чем я стучался к ней. Она сказала: "Возьми с собой Ключи от моих дверей."
Между тем, кем я стал, и тем, кем я был - Семь часов до утра. Я ушел до рассвета и я забыл, Чье лицо я носил вчера. И она не спросила, куда я ушел, Северней или южней. Она сказала: "Возьми с собой Ключи от моих дверей."
И я трубил в эти дни в жестяную трубу, Я играл с терновым венцом. И мои восемь струн казались мне То воздухом, то свинцом. И десятком друзей хотелось сварить Суп из моих зверей. Она сказала: "Возьми с собой Ключи от моих дверей."
И когда я решил, что незачем петь, Я стал молчать и охрип; И когда я решил, что нет людей Между свиней и рыб; И когда я решил, что остался один, Мой джокер средь их козырей, Она сказала: "Возьми с собой Ключи от моих дверей."
И не то, чтобы снова становишься зрителем, Выбираешь и пишешь только привычное - (например - снег, зима, портвейн, усталость) Про себя говоришь, опуская личное (а о чем и рассказывать? всего-то осталось - верю/надеюсь/хожу по кругу) И дважды снилось – меня хоронят (а лучше б сжигали). Звоню подругам - да, моя девочка… (и нас не догонят) Нас вообще мало кто заметит. А мертвый снег вдруг - живее прочих. Все говорят – надо думать о детях. Не думать о прошлом. С души воротит И от себя, и от черной кошки (который день сидит у подъезда). Мне предлагают свежей морошки – В ней витамины. И мало места Уже остается вокруг. Пространство Тебе в затылок неровно дышит И это хваленое постоянство - Кому-то нужно? Залезть на крышу и … сменим тему...
Иди ко мне! Если случится ночь, мы станем пить чай... Иди ко мне! Я объясню тебе смысл слова "прощай"... Иди ко мне! Если выпадет снег, ты ляжешь чуть раньше меня... Иди ко мне! Слышишь? Это говорю тебе я... Ко мне!!!
Иди ко мне! Когда бессмысленно петь и тревожно ждать... Иди ко мне! Я подниму тебя вверх - я умею летать... Иди ко мне! Если механика лет распалась на бесцветные дни... Иди ко мне! Итак, я открываю счет: "Раз, два, три..." Ко мне!!!
Иди ко мне! Это новолуние мстит тем, кто успел... Иди ко мне! Я до сих пор удивляюсь себе, как я посмел... Иди ко мне! лес продолжает жить, Лес чувствует движенье весны... Иди ко мне! Я слышу голос, я знаю - это зовешь меня ТЫ... Ко мне!!!
